Датунский храм

Каждый, кто ездил в Шамильский район Дагестана посмотреть на башни Гоора и Кахиба и постоять на гоорском «Языке тролля», наверняка видел по дороге указатель к Датунскому храму. Древняя христианская церковь в горах Дагестана – явление уникальное. Тысячу лет назад, до распространения ислама, многие местные жители исповедовали христианство, но следов его почти не сохранилось. Тем интереснее история храма, спрятанного в ущелье близ аварского села Датуна.

От Махачкалы до Датуны – 150 километров отличной асфальтированной дороги через Буйнакский перевал и Гимринский тоннель, мимо Ирганайского и Гоцатлинского водохранилищ, вдоль реки Аварское Койсу. Затем еще три километра по той же трассе, и вы увидите указатель и автостоянку на обочине, как правило, заполненную машинами. Здесь начинается боковое ущелье, и дальше идти нужно пешком метров 300-400.

Еще несколько лет назад это место было безлюдным, и, чтобы добраться до храма, приходилось переходить речку по камням или вброд. Сейчас тропа обустроена, над водой поставили мостик. За ним начинается укромная зеленая долина, где возвышается храм.

Место очень атмосферное, виды потрясающие. Недаром говорят, что древние храмы построены в местах силы. В Воскресном ущелье (по-аварски оно называется Хатан-Бугеб-ккал – «ущелье, где находится храм») сила ощущается буквально кожей.

Долгие годы про Датунский храм было известно не очень много. Построен грузинскими миссионерами то ли в X, то ли в XI веке. Функционировал до начала последней четверти XV века, пока в этой зоне не утвердился ислам. Во время Кавказской войны на короткое время службы в нем возобновились с разрешения имама Шамиля – для русских солдат, перешедших на его сторону.

По мнению историков и археологов, десять веков назад в дагестанских горах стояли десятки православных храмов. Все они были возведены силами сельских общин из речных камней, скрепленных глиной или землей. Век у таких построек достаточно короткий, особенно, если их забросить, что и произошло после принятия ислама, поэтому до наших дней они и не дожили. Датунская же церковь сложена из тесаных блоков золотисто-желтого песчаника, скрепленных известковым раствором. И именно это обстоятельство помогло ей пережить века.

Но кто его построил и почему именно в этом месте нашлись средства для такого богатого храма? Еще в XIX веке кавказовед Адольф Берже предположил, что жители небольшого средневекового поселения Датуна не могли составлять приход этой церкви, а построена она для приема приходящих на богомолье паломников.

В 1946 году архитектор Геннадий Мовчан, автор монографии о традиционном аварском зодчестве, обнаружил в селении Тлях старинную резную дверь с искусно выполненным узором. Мовчан предположил, что это часть трехстворчатой церковной алтарной преграды. Старинное предание, записанное им в Тляхе, подтвердило это предположение: «Когда утвердилась истинная вера, гидатлинцы пошли на христиан походом и разрушили Датунскую церковь. Оттуда взяли три двери. Одна хранилась в Ураде, другая — в Генте, третья — у нас в Тляхе». К сожалению, впоследствии эта дверь бесследно исчезла, исследователи не смогли обнаружить и две другие части перегородки в селениях Урада и Гента.

Помимо алтарной преграды в Датунской церкви были фрески, которые, увы, не сохранились. Последние упоминания о них относятся к 20-м годам прошлого века. Поскольку храм долгое время был местом ночевок для путников и чабанов, костры, которые они регулярно разводили в нем, полностью погубили изображения на стенах.

Новый этап в изучении Датунского храма начался совершенно случайно, когда дагестанский ученый, сотрудник Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН Шахбан Хафизов заинтересовался серебряными табличками, которые хранились в одной из грузинских церквей. В 1930-х их переплавили на серебро, но до этого они были сфотографированы и подробно описаны в научных статьях. На одной из пластин грузинским шрифтом асомтаврули было написано: «Христе, возвеличь Бахтишор-хуасро царя!». Там же имеется приписка мелким шрифтом: «Христе, помилуй казначея дома». На парной пластине указана и дата: «Короникон 228», то есть 1008 год.

Долгое время грузинские ученые не могли понять, о каком царе идет речь, поскольку в Грузии правителя с таким именем не было. Зато, как оказалось, был в Сарире – так арабские и персидские источники называли Аварское нуцальство — средневековое государство на территории Дагестана, столицей которого был Хунзах. В хронике XI века «Тарих-ал-Баб» среди прочего говорится о том, что в 1025 году дербентский амир Мансур «женился на Сарийе, дочери Бухт-Йишо, владетеля Сарира».

Позднее грузинский историк Давид Мусхелишвили установил, что Бухт-Йишо — это тот самый Бахтишор, имя которого впервые «засветилось» на серебряной монастырской пластине. Как оказалось, это церковное имя властителя Аварии (Сарира) Байара III, который правил горным государством как раз на рубеже X и XI веков.

Поскольку серебряные таблички относятся к церковной утвари и раньше украшали стены какого-то храма, Хафизов предположил, что храм этот находился в Дагестане. Правда, о Датунском храме он тогда не подумал, ведь резиденция Бахтишора располагалась в Хунзахе, где имелась своя церковь, которая до наших дней не дожила.

Но потом в ходе научных поисков Хафизов выяснил, что вплоть до позднего средневековья Датуна была зимней резиденцией аварских ханов. Впервые об этом в 1896 году написал генерал Максуд Алиханов-Аварский, а более поздние исследования подтвердили эту информацию. Закладывая храм в Датуне, Бахтишор строил его для себя и своих приближенных. В этом случае все выглядит логичным – и оплата дорогого строительства, и приглашение строителей из Грузии, и заказ серебряных табличек у ювелиров, а алтарной преграды — у мастеров-резчиков.

В итоге сопоставление разрозненных исторических фактов и наложение их на карту Дагестана позволило воссоздать историю Датунского храма и даже определить точный год его постройки – 1008-й.

Как же церковная утварь из дагестанского храма оказалась в грузинском монастыре? Очевидно, когда жители окрестных сел начали массово принимать ислам, последний настоятель храма своевременно сообразил, чем это чревато, и отправился в соседнюю Грузию, прихватив церковное имущество.